Об обучении у шаманов рассказывать очень сложно: слов нашего языка не хватает. Но о жизни индейцев шипибо — можно попробовать. Терапия атмосферой. Обучение состоянием. Истина в деталях. Мои заметки из джунглей Южной Америки, где я нахожусь прямо сейчас… Я сейчас в такой глуши, в поселении индейцев шипибо, — несколько часов на лодке по Укаяли. По выезду в Пукальпу (региональный центр, но так-то — тоже огромная деревня) и Пукальпа уже кажется мне большим шумным городом. Люди, которые живут там, где я сейчас, в основном всю жизнь провели в сельве, никогда не выезжали за пределы деревни…Об обучении у шаманов рассказывать очень сложно: слов нашего языка не хватает. Но о жизни индейцев шипибо — можно попробовать. Терапия атмосферой. Обучение состоянием. Истина в деталях. Мои заметки из джунглей Южной Америки, где я нахожусь прямо сейчас…
Я сейчас в такой глуши, в поселении индейцев шипибо, — несколько часов на лодке по Укаяли. По выезду в Пукальпу (региональный центр, но так-то — тоже огромная деревня) и Пукальпа уже кажется мне большим шумным городом. Люди, которые живут там, где я сейчас, в основном всю жизнь провели в сельве, никогда не выезжали за пределы деревни — может быть, несколько раз были в Пукальпе. Они — довольно изолированное племя, они — шипибо.
Ещё не так давно для того, чтобы подчеркнуть свою особенность, младенцам шипибо привязывали на головы деревянные дощечки, сплющивали головы. У людей старшего поколения шипибо головы особой формы.
Конечно, современная жизнь заявляет свои права: многие древние обычаи больше не соблюдаются, молодежь не носит традиционную одежду шипибо и стремится выехать «на большую землю», во многих домах есть генераторы и собственное электричество. Но они — шипибо, особенные. Самые сильные шаманы, знатоки трав, духов и магического рукоделия.
Пытаюсь найти слова, чтобы передать мудрость и красоту мира индейцев шипибо. Шипибо живут большими семьями в простых деревянных домах, где нет или почти нет внутренних стен — и при этом никогда не ругаются. Детей очень много. Маленькие дети не сходят с рук женщин. Подрастая, они играют вместе, перебегая стайками из дома в дом.
Взрослые шипибо к ним одинаково ласковы, но ненавязчивы. Их НИКОГДА не ругают, не одергивают и тем более не бьют. Дети шипибо, в свою очередь, НИКОГДА не капризничают, не кричат, ничего не требуют. Вообще, почти никогда не плачут. Игрушек у них почти нет, но дети всегда смеются. А взрослые — никогда не ругаются, не говорят грубые слова.
На фото — моя любимая бабушка Мария, она жена шамана шипибо, в доме которого я сейчас живу, у которого обучаюсь. На вопрос, сколько ей лет, Мария отвечает, что не знает — но я думаю, что она кокетничает. Смотрит лукаво, поправляет волосы узловатыми коричневыми пальцами и хихикает.
Я хотела сделать снимок, когда Мария чистила свежую рыбу (большой обед на всю семью), и она моментально отодвинулась от таза, поправила юбку с традиционной вышивкой, истёртой почти до полного исчезновения — и приняла выразительную позу! После чего проявила желание увидеть результат, и осталась им довольна!
Малюсенькая женщина, ростом мне чуть не по пояс. Как бы рано я ни встала — а она уже на ногах, ковыляет косолапо, метёт двор, тащит дрова или что-то делает что-то другое — и неизменно сияет, как солнышко! Вдруг подходит ко мне, прислоняется головой (примерно на уровне середины моей спины) и смеётся, или довольно трогает мою ногу: «Ну ты и белая!»
Бабушка Мария, моя героиня, моя красавица. При взгляде в её глаза сразу вспоминаются все русские сказки, вместе взятые.
А также моя бабушка Пелагея — такая же трудяжка и тоже долгожительница.
Сейчас большую часть дня Мария прядёт — сидит с веретеном и делает нитки из хлопка. Она изготавливает на заказ кушму — традиционное шаманское одеяние для мужчины (длинный узорчатый балахон). После изготовления ниток она будет ткать полотно, потом шить кушму, а потом ее вышивать. На полный цикл уйдет около 2 месяцев тщательной работы.
